Фильмы, по которым хотелось бы запомнить 2013 год: о любви, американской мечте, русской свадьбе и конце света.
Списки лучших, главных и прочих фильмов года — это игра, у которой могут быть более или менее строгие правила. Кто-то гадает о будущем кинематографа по фильмам, которые назначает меняющими кино, кто-то изобретает критерии для отбора лучших, кто-то руководствуется критериями интуитивными. Кто-то может похвастаться большим количеством фестивальных находок, кто-то осилил почти весь национальный прокат. Кто-то чтит поиски нового языка или борьбу с нарративом, кто-то — крепко сделанные блокбастеры, третьи — душеспасительную красоту и красивую душеспасительность.
В прошлом году, например, в аналогичном материале отмечалась популярность темы конца света. В уходящем он окончательно превратился в веселый и страшный апокалипсис, но делать из этого далеко идущие выводы наивно. Просто человеку, который составлял оба списка, близки эти не то предостережения, не то репетиции. Выбранные фильмы не обязательно стали самыми обсуждаемыми или самыми важными с точки зрения хода истории, но показались идеально соответствующими моменту, вступающими со зрителем в непосредственные, человеческие, равные отношения.
Есть и формальная сторона вопроса: как быть с фильмом, премьера которого состоялась в 2012 году, но в прокат он вышел уже в 2013-м? Или с фильмами с фестивалей этого года, которые зрители смогут увидеть только в следующем? Например, про «Трудно быть богом» в этом году уже сказано так много, как ни о какой другой картине, но большая часть людей увидят ее только в следующем году. В этот список попали фильмы, которые вышли в прокат в 2013 году, в том числе те, что не добрались до России, но вследствие международного проката стали доступны и здесь.
«Примесь» («Upstream Color»)реж. Шейн Кэррут
Бывший программист из Южной Каролины Шейн Кэррут победил в 2004 году на «Сандэнсе» с фильмом «Детонатор» (на самом деле трудно переводимое «Primer») — сложно сочиненной, насыщенной научной терминологией историей про перемещения во времени, снятой за $10 тыс. в гараже. За прошедшие девять лет Кэррут углубился в какие-то очень личные дебри, выясняя, о чем и как еще можно рассказать в кино. Сложившаяся в этих поисках «Примесь» бьет красотой каждого кадра не хуже последних опусов Терренса Малика, но не превращается в проповедь об устройстве Вселенной, а позволяет заглянуть в отдельно взятую голову. А там — история про память как хранилище неясных образов и звуков, из которых можно смонтировать и прошлое, и будущее. Про невидимые движущие силы, связующие кольца и про жизнь в уолденовском лесу. Про любовь как мучительный и страшный опыт восстановления из обломков, когда не разобрать, кому из двоих (их играют сам режиссер и актриса и тоже режиссер Эми Шеймиц) они принадлежали. Про путь на этот свет и звук невероятный, к чему-то там, чего на свете нет.
«Побочные эффекты» («Side Effects») реж. Стивен Содерберг
Не то пообещав, не то пригрозив закончить с большим голливудским кино, Стивен Содерберг снял напоследок фильм, который последовательно притворяется сатирой на одуревшее от таблеток общество, затем судебным, психиатрическим и эротическим триллерами, но в целом оказывается еще одним исследованием состояний, в которые можно погрузить зрителя. За музыкой Томаса Ньюмана, идеально подогнанной к идеально выстроенным кадрам, мерещится патологоанатом, небесный таксидермист. Виртуозность Содерберга холодна и расчетлива: история про женщину-пациента (Руни Мара) и женщину-врача (Кэтрин Зета-Джонс), которые разрушают жизни мужчины-мужа (Ченнинг Татум) и мужчины-коллеги (Джуд Лоу) становится полигоном для формально-жанровых упражнений. В этих этюдах равных Содербергу нет.
«Конец света 2013: Апокалипсис по-голливудски» («This is The End») реж. Эван Голдберг и Сет Роген
Группа лиц, полностью или частично ответственных за такие фильмы, как «Ананасовый экспресс», «Немножко беременна», «SuperПерцы» и «Храбрые перцем», встречает самый настоящий апокалипсис. То, что представлялось рядовым дуракавалянием голливудских комедиантов из круга Джада Апатоу (Сет Роген, Джона Хилл, Джей Барушель, их друзья и друзья друзей), оказалось дуракавалянием выдающимся. Вечеринка у самовлюбленного и вездесущего актера, режиссера, деятеля современного искусства Джеймса Франко оборачивается сначала веселым истреблением гостей, а затем переходит в режим бичевания отдельных выживших. Оригинальное название фильме переводится просто: «Это конец». Так и есть. Себя участники не жалеют, но и каяться не спешат — просто в свое удовольствие реализуют озвученный Франко принцип сочинения истории: «Я просто попытался представить себе самое безумное развитие ситуации». Когда на экране появляется Ченнинг Татум, окончательно соглашаешься с тем, что это им удалось.
