Католический Бог, Дева Мария, Иисус - китайцы очень легко поняли их родословную и право на власть. Но Божья Матерь значительно отличалась, была более привлекательной, чем местные божества. Тем не менее, из-за её светлых волос все же была несколько обособленной. Хотя на рождественских открытках её пытаются одеть в китайскую одежду, светлые волосы прикрывают накидкой, но все же это не то. А под этими тремя еще много маленьких святых. У каждого есть свое имя, которое трудно запомнить, исторический фон, особенности и события. Заменить одной группой божеств другую, или взамен ничего либо отдельного божества поставить другое относительно легко. Поэтому католическая церковь в Китае, хотя и серьезная организация, но все еще не христианская.
Христианский Бог установил личные отношения с верующими, но это отношения любви. Китайский Бог всегда занимался делами, не говорил о любви. За ваши грехи в предыдущей жизни и в этой жизни, о которых еще неизвестно, он берет на себя ответственность.
В древнем Китае, все, безусловно хорошее, происходило из отношений между людьми. Высокие идеалы конфуцианского правительства достигали только обеспечения пищей и общественного порядка, что способствовало гармоничному развитию близких отношений между людьми. Современные китайцы вдруг осознали, что семья - это феодальный пережиток, отец - самодержавный дьявол, мать - блаженная дура, модная жена - это игрушка, сельская жена - мясо на жертвенном столе. Все основные отношения после стольких атак для китайцев, как и для людей на Западе, стали очень подозрительными. Но для китайцев особенно болезненно то, что у них кроме человеческих отношений нет никакой другой веры.
Поэтому нет ничего удивительного, что современным китайцам трудно описывать доброту. В романах и пьесах главные герои, выйдя из лабиринта, идут к свету и сразу конец - любой критик, как только начнет критиковать, будет вынужден остановиться. Потому что жизнь сама по себе не достаточно хороша и теперь мы хотим, чтобы в жизни была цель. В прошлом году в газете «Синьвэнь бао» передовой христианин так жалостно говорил: даже если использовать христианство как инструмент и одолжить у него цель, то это тоже будет хорошо.
