Элизабет Мамани (36), Боливия, журналист на радио: «Когда я начала работать, я чувствовала дискриминацию (от чиновников, которые контролируют допуск прессы на мероприятия). Чтобы противостоять дискриминации, мы, женщины, должны преуспевать в какой угодно сфере».

　　Янис Рейна (30), Каракас, Венесуэла, помощник на АЗС: «Без сомнений, эта работа рассчитана на мужчин, потому что приходится всю смену стоять на улице, в грязи, масле, и всегда ужасно пахнет бензином. Мне пришлось перешить штаны от своей униформы, потому что они мужские и я в них выглядела странно, но я обожаю свою работу. Клиенты мне как родные, они приходят сюда каждый день, и те несколько минут, пока заполняется бак, мы болтаем. Они приходят каждый день потому, что чувствуют себя безопаснее, когда их обслуживает женщина. С такой трудной ситуацией, как у нас в Венесуэле, иметь должность, которая покрывает все твои расходы, — почти что роскошь; но я, помимо прочего, очень горжусь своей работой. Я считаю, что сегодня мы, женщины, должны быть воинами».

　　Серпиль Сигем (44), Стамбул, Турция, водитель электропоезда: «Когда я подавала резюме на должность водителя электропоезда 23 года назад, мне сказали, что это работа для мужчин. Я знала, что если на письменном экзамене я наберу столько же баллов, сколько и кандидат мужского пола, то выберут его. Поэтому я усердно готовилась к экзамену, чтобы получить оценку намного выше, чем у кандидатов-мужчин. По моему мнению, гендерное неравенство начинается в наших головах, когда мы называем какую-то работу или профессию мужской».

　　Томо Ичино (40), Токио, Япония, жрица синтоистского храма: «В большинстве своем люди считают, что быть синтоистским священником — мужское дело. Если ты женщина, то они будут думать, что ты храмовая служанка или священница низшего сана. Люди не знают, что в синтоизме бывают жрицы, так как они считают, что мы не умеем проводить ритуалы. Однажды, когда я закончила дзиитинсай (один из базовых обрядов), меня спросили: «А когда придет жрец?» — рассказала Ичино. «Когда я только начала служить жрицей, я была молодой девушкой, и некоторые люди ощущали благословения по-другому. Они думали: «Я бы предпочел, чтобы это сделал твой дедушка». Сначала я носила светло-зеленое одеяние деда, потому что считала, что лучше быть похожей на мужчину. Но через некоторое время я решила, что не нужно стесняться того, что я жрец женского пола, и начала носить розовую робу, как сегодня. Я чувствую себя намного увереннее, когда не думаю слишком много о том, какого я пола».

　　Эмили Жанин (37), Бёризо, Франция, заводчица коров: «Мне однажды было очень смешно, когда советник по сельскому хозяйству спросил меня, где начальник, а я же стояла прямо перед ним. Поверьте, та встреча очень скоро прервалась! Считается, что заводчик — это мужская работа. В прошлом женщины обычно занимались административной частью или грязной работой. Людям надо смотреть шире. Это изменение должно произойти везде, а не только в моей сфере».