Синай, где произошла катастрофа A321, — зона, где уже несколько лет действуют боевики-исламисты, объектами их атак уже становилась авиационная инфраструктура. Технических средств сбить самолет у них нет, говорят эксперты

　　Руководство «Когалымавиа», чей самолет A321 разбился в субботу на Синайском полуострове, унеся 224 жизни, в понедельник назвало внешнее воздействие «единственной объяснимой причиной» разрушения лайнера в воздухе. Техническую неисправность и ошибку пилотов в компании исключают. Днем 31 октября египетская ячейка запрещенного в России как террористической группировки «Исламского государства» (ИГ) взяла на себя ответственность за гибель самолета. Но это сообщение Москва и Каир называют недостоверным — по предварительной версии египетских властей, причиной катастрофы стали технические причины. Первоначальный анализ обломков не показал следов взрыва или указаний на то, что лайнер был сбит с земли. Авиационные эксперты также настаивали на том, что у «Вилайята Синай», египетского отделения ИГ, нет вооружений, способных поражать цели на высоте 10 км.

　　Атаки на авиаобъекты

　　Сбрасывать со счетов версию теракта рано, считают опрошенные РБК эксперты. Сотрудник Французского института международных исследований Жюльен Носетти напоминает, что ранее ИГ никогда не лгало о своих действиях. «Ложь серьезно повредила бы репутации организации», — сказал он РБК. «У ИГ были причины атаковать этот самолет, не в последнюю очередь из-за того, что Россия участвует в боевых действиях в Сирии «против мусульман», — отмечает Носетти. К тому же официальный Каир стал единственной столицей арабского суннитского государства, которая поддержала действия Москвы в Сирии.

　　С середины прошлого года в Египте произошло минимум три инцидента, связанных с безопасностью воздушных перевозок. В августе 2014 года несколько регулярных рейсов египетской Air Sinai из Каира в Тель-Авив были отменены из-за угроз со стороны палестинского движения ХАМАС, поддерживавшего тесные связи со свергнутым в 2013 году египетским президентом Мухаммедом Мурси. Уже в этом году в феврале в аэропорту Каира были обнаружены и обезврежены два взрывных устройства. А в начале июня боевики «Вилайята Синай» обстреляли аэропорт Эль-Гора на северо-востоке Синая, между Эль-Аришем и границей с Израилем.

　　
«Регион, где упал самолет, небезопасный для полетов», — говорит РБК член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко. По его словам, сказывается близость Израиля и палестинских территорий — ХАМАС с 2006 года контролирует сектор Газа и периодически наносит по израильской территории ракетные удары. Однако вероятность организации теракта эксперт не переоценивает: «На Синае всегда было много египетских войск. Там сложно организовать теракт». Профессор Ливанского американского университета Имад Саламей согласен: «Действия египетской армии на Синайском полуострове в целом успешны. Однако этот регион — очень сложный с географической точки зрения — он приграничный и со сложным рельефом».

　　Бедуины и местные исламисты

　　Египетские военные ведут спецоперации на Синае в течение последних 20 лет. Террористическая угроза там исходит из трех основных источников: боевиков бедуинских племен, находящихся в затяжном конфликте с центральным правительством, аффилированных с запрещенными в России «Аль-Каидой» и «Исламским государством» джихадистов, а также радикализовавшихся активистов движения «Братья-мусульмане», на которых опирался свергнутый президент Мурси.

　　Синайский полуостров американский Фонд Карнеги называет «слабо контролируемой зоной, чье местное население никогда не было целиком инкорпорировано в египетскую политическую и экономическую жизнь». Исламистское подполье, действовавшее на протяжении нескольких десятков лет, обрело новую силу после военного переворота, который возглавил нынешний президент Абдул-Фаттах Ас-Сиси. Вскоре после свержения Мурси британское издание The Economist писало, что правительство военных является общим врагом как для бедуинов, так и для «Братьев-мусульман». И те и другие опасались, что Каир пошлет на Синай «карательные войска» подобно антитеррористической кампании в 2005 году после взрывов в Шарм-эль-Шейхе. Как отмечает в разговоре с РБК специалист по Ближнему Востоку из Калифорнийского университета в Беркли Питер Барту, при правлении президента Хосни Мубарака (1981–2011) египетское правительство умело работать с бедуинскими племенами и понимало экономику полуострова, что помогало Каиру поддерживать безопасность на Синайском полуострове.

　　Новые военные власти развязали на полуострове кампанию устрашения. Что происходит на севере Синая, доподлинно неизвестно, подчеркивали сотрудники американского Фонда Карнеги Мишель Данн и Скотт Уильямсон, военные власти всячески пытаются ограничить поток информации из района, где они ведут спецоперацию. «Сообщения, которые были переданы с Синая за последний год, заставляют предполагать, что египетские силы безопасности ответили на восстание [военной] кампанией, в ходе которой не делалось большой разницы между гражданскими и вооруженными лицами», — писали в прошлом году эксперты Карнеги.

　　В ходе рейдов против боевиков использовались боевые вертолеты и танки, порой уничтожавшие целые деревни целиком. Как отмечали исследователи, администрация президента Ас-Сиси «не подавала признаков того, что отступает от своего подхода, основанного на силе»: аппарат безопасности продолжает «играть в кошки-мышки с экстремистскими группировками, используя практику коллективного наказания в отношении гражданского населения».

　　Кампанию устрашения Каир ведет и в отношении «Братьев-мусульман», которые имели поддержку жителей северной части Синайского полуострова — его жители в 2012 году на президентских выборах отдали голоса Мурси. За последние два года в Египте в отношении этого исламистского движения ширятся репрессии: в декабре 2013 года движение были признано террористическим, все аффилированные с ним организации были закрыты, десятки тысяч его активистов были арестованы, более 1,5 тыс. приговорены к смертной казни — по обвинениям в государственной измене. Сам Мурси был приговорен к пожизненному заключению — за шпионаж в пользу иностранного государства (в вину экс-президенту поставили сотрудничество с ХАМАС, ливанской «Хезболлах» и иранским Корпусом стражей Исламской революции), а за организацию своего побега из тюрьмы в дни революции 2011 года — к смертной казни.