Поминовение предков в день Цинмин в XIX-начале XX в., расходясь во многих деталях, обусловленных локальными и социальными различиями в жизни китайцев, в основных чертах проходило повсюду по единому сценарию. В день посещения могил глава семейства с утра отбивал поклоны предкам у домашнего алтаря, принося в жертву пять, восемь или десять блюд с мясом, пельмени и вино. Затем члены семьи, захватив с собой заготовленную провизию и все необходимое для обряда жертвоприношения – курительные палочки, жертвенные деньги, хлопушки и пр., отправлялись к семейному кладбищу. В большинстве районов Китая на эту прогулку семьи выходили в полном составе, что для незамужних девушек предоставляло одну из редких возможностей прервать домашнее затворничество и побывать на людях.
Придя на место, участники церемонии первым делом приводили в порядок могилы (иногда это делалось заблаговременно): убирали сорную траву, поправляли могильный холмик, обновляли надписи на могильных плитах и т. д. По правую руку от могилы выставляли подношения Небесному владыке и Божеству земли: три мясных блюда, три чашки вина, пару свечей и три курительные палочки. Закончив чествование Божества земли, глава семейства и его помощники ставили по обеим сторонам надгробной плиты зажженные свечи, а перед плитой – курительницу с пучком курительных палочек. Тут же раскладывались жертвенные яства.
Каждая семья старалась как можно лучше угостить своих предков. Весьма желательными считались в данном случае “три животные жертвы” – свинина, баранина и курятина. Богачи нередко преподносили зажаренных целиком свинью, барана и курицу. Жертвовались также самые разнообразные блюда: рыба, овощи, фрукты, сладости чай, вино и т. д. В провинции Гуандун например, было принято ставить на могилах соевые бобы, сахарный тростник, три пиалы риса и по три чашки вина и чая. Глава семьи, опустившись перед моги-лами на колени, произносил короткую молитву и отбивал три поклона. Вслед за ним поклонение совершали по очереди все домочадцы. В дар душам умерших, а также богам сжигались пачки жертвенных денег, причем на них нередко выливали чашку вина. В провинции Фуцзянь вино лили также на могильную плиту. Гуандунцы расплескивали вино вокруг могил, что называлось “кормить предков”. Во многих местностях обычай требовал повторить обряд поклонения предкам. В Фуцзяни и на Тайване на могилы клали бобы с рисом, медные деньги и гвозди, символизировавшие соответственно изобилие пищи, богатство и процветание рода. Вся церемония заканчивалась оглушительными разрывами хлопушек – традиционным звуковым сопровождением всякого празднества в Китае.
По всему Китаю было принято во время жертвоприношений предкам оставлять на могилах пачку жертвенных денег, придавленных камнем или комьями земли. Кроме того, жертвенные деньги привязывали к росшим у семейных могил деревьям. В Нанкине к таким деревьям привязывали длинные бумажные ленты. Гуандунцы обкладывали края могилы стеблями сахарного тростника, раковинами устриц и панцирями. Жители Тайваня клали на могилу яичную скорлупу.
Все эти обряды, символизируя преданность потомков их предкам и тем самым преемственность между теми и другими, преследовали и вполне практическую цель – оградить семейные могилы от посягательств на них со стороны владельцев соседних участков или бывшего хозяина земли. Бумажные деньги или импровизированные изгороди из остатков пищи свидетельствовали о том, что могилы находятся под присмотром живых.
Не все покойные родственники получали подношения в день Цинмин. Могилы тех, кто умер после прошлогоднего весеннего праздника, полагалось посещать не позже дня весенних поклонении Божеству земли. Бытовало поверье, что если не сделать этого, то их души будут стучаться в дом по ночам. Если семья находилась в дни весеннего праздника вдали от родных мест или по каким-либо причинам не могла посетить семейные могилы, надлежало поклониться предкам на расстоянии, что в просторечии именовалось “диким жертвоприношением”. К началу XX в. обряд “дикого жертвоприношения” имел следующий вид: в бумажный мешок с изображением двух человеческих фигур клали жертвенные деньги, ставили его на импровизированный алтарь и раскладывали рядом жертвенные яства. Глава семьи отбивал поклоны перед алтарем, затем мешок выносили на улицу и сжигали. Церемонию следовало закончить до захода солнца, ибо в противном случае души умерших, которые, как верили, были привлечены подношениями, не смогли бы вернуться в свои подземные.
Фундаментальное в системе религиозных представлений китайцев разделение между своими, или “внутренними”, и “чужими” или “внешними”, духами оказывало влияние и на обряды, связанные с весенним посещением родовых могил. Так, во время жертвоприношений на кладбище нередко сжигали жертвенные деньги специально для тех душ предков, имена которых стерлись в памяти потомков. Фуцзяньцы во время посещений могил преподносили специальные дары душам нищих, прокаженных и прочим категориям неупокоенных душ. Эти подношения включали в себя помимо бумажной одежды и денег 144 маленькие пшеничные лепешки, посыпанные рисом. В Гуандуне нищие, которые выступали как бы олицетворением “чужих духов”, просили милостыню у участников церемоний на кладбище. В гуандунском уезде Цинь деревенские пастушки желали благоденствия поклонявшимся на семейных могилах в надежде заполучить что-нибудь из жертвенных яств. Не добившись желаемого, они проклинали скупых хозяев в следующих словах: “Остался с курами -изголовье могилы осядет. Остался с уткой – изголовье могилы рухнет!”.
Задобрить “чужих духов” старались и в других районах Китая. Так, в уезде Тай (провинция Цзянсу) существовал следующий обычай: к дню весеннего праздника местные крестьяне готовили две большие лодки с командами численностью более 20 человек. В день Цинмин эти лодки устремлялись вдоль по реке к заброшенным могилам. Достигнув своей цели, команды лодок сжигали в дар неупокоенным душам деньги и пировали до вечера. В провинции Шэньси духам заброшенных могил полагалось поклониться в середине, т. е. в полнолуние, 3-го месяца. В некоторых местностях этой провинции такие могилы ассоциировались с душами тех, кто был убит знаменитым мятежником Хуан Чао, жившим в IX в. Считалось, что соблюдение этого обычая обеспечивает добрый урожай. В провинции Аньхой жертвенные деньги вешали на деревья у кладбища, что называлось “послать прощальный подарок диким духам”.
Обычай совершать поклонения в дни весеннего праздника у заброшенных могил, а также предкам жены был широко распространен и в районе нижнего течения Янцзы.
Посещение могил предков, как всякий настоящий праздник, было целостным социальным фактом, в котором сошлись важнейшие стороны жизни китайцев и отобразились самые разные их жизненные ценности. В нем был, разумеется, элемент торжественности, нередко нарочно подчеркиваемый. Например, в провинции Шэньси друзья или знакомые, встретившись во время прогулки к семейному кладбищу, с необычным усердием приветствовали друг друга: они медленно сгибались до земли шесть-семь раз. Приветствие повторялось трижды и занимало немало времени.
