«Лента.ру»：

Выдвигается аргумент, что для многих выход на пенсию сопровождается депрессией, которую топят в спиртном.

有人争论说，对于许多人来说，退休会伴随着抑郁症。

Александр Немцов：

У старости есть замечательное свойство: снижается толерантность к алкоголю.То есть не могут пожилые пить столько же, сколько в молодости. Это вызывает у них тяжелую интоксикацию. Раньше, скажем, выпивал человек четвертинку водки — и было нипочем. А в старости он уже не может так, доза снижается. Эти физиологические особенности как раз и являются главным противодействием тому, чтобы старики спивались.

老年人有一个显著的特点：对酒精的耐受度降低。也就是说，老年人不能喝酒，那么他在年轻时同样也不能喝酒。这导致了他们的严重中毒。过去，我们说一个人喝了四分之一的伏特加酒也没什么。但在老年时，他已经不能这样做了，他能承受的剂量下降了。这些生理特征就是使老人成为酒鬼的主要原因。

 «Лента.ру»：

Можно ли определить возраст, в котором чаще всего пьют?

可不可以确定最常见的酗酒的年龄？

Александр Немцов：

О возрасте пьющих мы сегодня судим по различным индикаторам. Например, кто умирает от алкогольного отравления, кто заболевает алкогольными психозами. В основном пьют и плохо заканчивают граждане 40-55 лет.

我们今天是根据不同的指标来评判酗酒的年龄段的。例如，谁死于酒精中毒，谁会患上酒精中毒性精神病。大体上是40到55岁的公民喝酒并会很槽糕的结束。

 «Лента.ру»：

Сколько в среднем пьют россияне?

俄罗斯人平均喝多少酒？

Александр Немцов：

Официальная статистика дает цифру 10,5 литра алкоголя в год на человека старше 15 лет. По данным ВОЗ, относительно (!) безопасным считается уровень потребления ниже восьми литров. Но в России даже во время антиалкогольной кампании реальное потребление составляло около десяти литров.

官方统计数据为平均一年一个15岁以上的人会饮用了10.5升的酒精。根据卫生组织的数据，（！）被认为安全的是八升以下的消费水平。但在俄罗斯，甚至在反酒精活动期间，实际消费量大约为10升。

 «Лента.ру»：

Почему? Появились лишние деньги?

为什么呢？有多余的钱了吗？

Александр Немцов：

Точных объяснений тут нет. Быстрое изменение потребления спиртного носило в то время глобальный характер. Например, в Италии, Франции, Германии. А где изначально употребляли мало — а это большинство стран — пошел рост. В частности, в нашей стране. У нас рост продолжался примерно до 1979 года. Перед началом антиалкогольной кампании 1985 года потребление составляло примерно 13,5-14,5 литра на человека в год. А дальше — потребление в России напоминает крутые американские горки. То снижение в результате кампании 1985 года, то подъем к 1994 году, снова значительный спад к 1998 году и новый подъем к 2001 году. С 2004 года наши сограждане пьют все меньше и меньше. Сейчас процесс замедлился. Снижение если и есть, то очень небольшое, и есть опасность, что потребление может пойти вверх — в силу того, что в стране опасные кризисные явления.

其实没有确切的解释。酒精消费的快速变化当时是全球性的。例如，在意大利，法国，德国。最初的使用很少，之后大多数国家都在增长。特别是在我们国家，我们的增长一直持续到1979年。在1985年的反酒精运动开始之前，消费量每年大约为每人13.5升至14.5公升。更远的是，俄罗斯的消费像是一个陡峭的美国驼峰。1985年的运动导致的下降到1994年，到1998年又一次大萧条，到2001年又出现了新的复苏。自2004年以来，我们的同胞越来越少喝酒。现在的过程已经放慢了。如果饮酒人数有减少的话，也是非常小的，并且可能是由于国家金融动荡造成的。

«Лента.ру»：

То есть экономическая нестабильность способствует пьянству?

也就是说经济不稳定会助长饮酒吗？

Александр Немцов：

Все зависит от степени кризиса. Вначале можно получить всплеск потребления — защитная реакция на стресс. А затем — спад. Так было в 1995-1996 годах. Если кто помнит — это время сумасшедшей бедности, инфляции. Зарплаты задерживали месяцами. Доходы населения тогда практически были равны расходам, покупательная способность резко снизилась. Снизилось и потребление. Так что между кризисом и потреблением алкоголя однозначных взаимосвязей нет.

一切都取决于危机的程度。首先，你可以在压力中得到一个需求剧增的效果，然后是衰退。这是在1995年和1996，生活极度贫困的时候，通货膨胀，工资延迟了几个月。当时的人口收入几乎等于支出，购买力急剧下降。消费量下降了。因此，在危机和酒精消费之间，没有明确的联系。

　　«Лента.ру»：

　　Бедность — это решающий фактор алкоголизации?

　　贫穷是酒精化的决定性因素吗？

　　Александр Немцов：

　　Считается, что наибольшее потребление алкоголя — у самых бедных и самых богатых. Те, кто находится на среднем уровне достатка, пьют умеренно — в два раза меньше по отношению к этим крайним группам. Но определяющую роль тут играет не материальный недостаток или благополучие, а стресс, напряжение, которые сопровождают как бедность, так и финансовое процветание.

　　人们认为最大的饮酒消费是最贫穷和最富有的人。那些在平均水平上的人，饮酒人数大概比这些极端团体少两倍。但是，起决定性的作用不是物质的匮乏或富裕，而是由贫穷或富有带来的精神压力。