Самой большой опасностью для российско-американского контроля над вооружениями стала угроза распада всего комплекса двусторонних договоров — из-за накопившихся проблем, инерции и нежелания Вашингтона заниматься этой темой

　　​Контролю над ядерными вооружениями предрекали важное место в повестке встречи Владимира Путина и Дональда Трампа в Хельсинки. Это было связано как с традиционно высокой ролью этой темы в российско-американских отношениях, так и с необходимостью урегулировать нарастающие противоречия в ядерной сфере. Тем не менее в ходе саммита не только не было принято никаких решений, но, похоже, не состоялось и содержательного обсуждения проблемы. В итоге дальнейший прогресс в отношениях в ядерной сфере, с высокой долей вероятности, окажется в зависимости от двух факторов — недовольства американских элит российской политикой Трампа и критического отношения республиканского большинства в конгрессе и администрации США к контролю над вооружениями.

　　Непринятые решения

　　Первый саммит президентов России и США планировался в первую очередь как символическое мероприятие, призванное переломить негативную динамику в отношениях между двумя странами. В области контроля над вооружениями перед президентами стоял целый спектр острых вопросов — от продления договора СНВ-3 до взаимных претензий по договору РСМД, от разногласий по вопросам ПРО до размещения оружия в космосе. Однако готовившееся перед встречей совместное заявление президентов России и США, которое могло как минимум отразить приверженность сторон действующим договорам в сфере контроля над вооружениями, так и не было принято.

　　Выступая по итогам саммита на встрече с послами и постоянными представителями, Владимир Путин довольно эмоционально напомнил, что если «сегодня, прямо сейчас, не будет начата работа по его [новому ДСНВ] продлению, пролонгации, то через полтора года он просто закончится — его не будет». Государственный секретарь США Майк Помпео на слушаниях в конгрессе подтвердил, что никаких решений по контролю над вооружениями на встрече принято не было, американская администрация по-прежнему не сформировала собственной позиции ни по будущему договора СНВ-3, ни по будущему договора РСМД.

　　Несовпадающие интересы

　　Российская сторона начала говорить о своей заинтересованности в обсуждении контроля над вооружениями с новой администрацией США задолго до саммита. Это не только позволило бы начать решать острые вопросы национальной безопасности, но и перевело бы двухсторонний диалог в привычный и довольно комфортный для Москвы формат взаимодействия двух ядерных сверхдержав.

　　Американская сторона этого энтузиазма не разделяла. Дональд Трамп вообще не занял четкой позиции по контролю над вооружениями. В разное время он говорил: «Наши отношения с Россией сегодня хуже, чем когда бы то ни было. Для этого нет никаких причин» и «Пусть начнется гонка вооружений. Мы превзойдем их на каждом шагу и переживем их всех».

　　В отличие от администрации Барака Обамы, критически настроенной по отношению к России, но готовой к сотрудничеству, если оно способствовало укреплению двухстороннего контроля над вооружениями, администрация Трампа пытается наладить отношения с Москвой в широком смысле, но абсолютно не интересуется контролем над вооружениями. Ядерное оружие России не беспокоит электорат Трампа, как беспокоит ядерная программа КНДР, и переговоры о контроле над вооружениями не выглядят эффективным способом заработать политические очки. Кроме того, Дональд Трамп не скрывает своей нелюбви к одному из ключевых российско-американских соглашений — СНВ-3, поскольку договор был заключен предыдущим президентом США, и не соглашается продлять его действие.

　　Нарастающие проблемы

　　Подобное сочетание не сулит российско-американской стратегической стабильности ничего хорошего. В отсутствие заинтересованности со стороны президента динамику в области контроля над вооружениями в США определяют конгресс и отдельные группы в исполнительной власти. В 2017–2018 годах республиканское большинство в палате представителей принимало проекты Закона о национальной обороне, содержащие запрет на финансирование продления договора СНВ-3 и признание договора о РСМД утратившим силу для США в случае, если Россия не разрешит вопрос с американскими обвинениями в его нарушении. Оба положения были заблокированы сенатом, но итоговый вариант документа 2017 года содержал поручение Пентагону разработать прототип ракеты средней дальности. Это разрешенный договором, но потенциально дестабилизирующий шаг. Утвержденный конгрессом закон о национальной обороне на 2019 год содержит ряд требований к администрации (сертификация выполнения Россией своих обязательств по двухсторонним договорам, введение санкций в случае их нарушения), а также указание Пентагону разработать новые элементы системы ПРО космического базирования (дестабилизирующий шаг с учетом существующих российских опасений).

　　Структуры исполнительной власти также не избежали участия в подрыве стратегической стабильности. Готовящийся Пентагоном «Обзор политики США в области противоракетной обороны», по слухам, впервые прямо или косвенно объявит Россию и КНР угрозой, которой должна противостоять американская ПРО. Запланированное президентом Трампом создание отдельных космических сил также усиливает подозрение, что Вашингтон готовится к милитаризации космоса.

　　Желание Дональда Трампа улучшить отношения с Россией, несмотря на претензии, предъявляемые к Москве большинством американской политической элиты, тоже скорее не помогает, а мешает улучшению ситуации в области контроля над вооружениями. Отказ президента США признать выводы американского разведсообщества о российском вмешательстве в выборы вызвал острую критику как демократов, так и республиканцев. Конгрессмены уже заявили о планах ввести против России новые санкции. Отсутствие информации о договоренностях президентов в Хельсинки привело к заметному давлению на Госдепартамент и другие ведомства со стороны конгресса, опасающегося, что Трамп пожертвует американскими позициями для заключения соглашения с Москвой. Любые президентские инициативы, не говоря об инициативах, исходящих из Кремля, рассматриваются и будут рассматриваться в Вашингтоне с максимальным пристрастием.

　　Ключевой проблемой российско-американского контроля над вооружениями сегодня остается угроза распада всего комплекса договоров из-за накопившихся проблем и инерции. Саммит в Хельсинки не только не смог остановить этот процесс, но и мог невольно ускорить его.

　　Что нужно сделать

　　Комплекс проблем, стоящий перед российско-американским контролем над вооружениями, сложно недооценить. Договор СНВ-3 неизбежно истечет, а разработка соглашения, которое придет ему на смену, почти наверняка потребует включения в него новых систем и увязок с другими типами вооружений, что сильно усложнит задачу. Разрешение противоречий вокруг договора об РСМД также выглядит очень сложной технической и политической задачей, включающей в себя вопросы как самих ракет и их характеристик, так и пусковых установок. Вопросы ПРО продолжают усложняться с включением в уравнение гиперзвуковых технологий.

　　Можно предположить, что решение любой из этих проблем потребует минимальной стабилизации российско-американских отношений. Это может случиться как при Трампе, так и при следующей республиканской или демократической администрации. До этого момента критически важно сохранить существующие договоры (продлить СНВ-3 до 2026 года, сохранить договор по РСМД) и запустить переговорные процессы по неохваченным юридическими обязательствами аспектам.

　　Критически важно восстановить двухсторонний диалог по стратегической стабильности на уровне заместителей министров иностранных дел. Привлечение к диалогу Госдепартамента и Пентагона может позволить нейтрализовать критический подход Совета по национальной безопасности. Наличие эффективного диалога по контролю над вооружениями также позволит снизить активность конгресса в данной сфере, отчасти вызванной отсутствием четкой политики американской администрации и планов по решению существующих вопросов.

　　Наконец, российской стороне пора сформулировать запросные позиции для дальнейших переговоров с США. Вызовы, стоящие перед российско-американским контролем над вооружениями, будут решаться путем сложных компромиссов, где каждой из сторон придется уступать, чтобы достичь желаемого. Москва должна быть готова к серьезным шагам и большим разменам, и продумывать их нужно уже сейчас.