Новые факты о ядерной трагедии на АЭС "Фукусима" продолжали появляться все пять лет после аварии, обнажая ее истинное лицо.

　　Перед зданием местной администрации деревни Иидате　в префектуре Фукусима стоит точный измеритель радиации, на панели которого высвечивается красное число: 0,38 мкЗв/ час.

　　Это место находится примерно в 40 километрах от ядерной станции "Фукусима Дайичи", которая подверглась страшному цунами, вызванному землетрясением в марте 2011 года.

　　При этом волонтер, специалист в области физики Йоичи Тао, заявил, что на их собственном измерительном приборе показатель радиации в восемь-десять раз выше, чем официальный.

　　По его словам, правительство заранее отправило военных, чтобы очистить прилегающий район от радиации, поэтому официальный показатель такой низкий.

　　Тошихиде Цуда, профессор экологической эпидемиологии в Университете Окаямы заявил, что число детей, страдающих раком щитовидной железы в префектуре Фукусима, было от 20 до 50 раз выше общенационального уровня в 2014 году через три года после трагедии.

　　Однако его исследования не вызвали беспокойства местных японских властей. Напротив, они отрицаются правительством префектуры как "гипердиагностика". Администрация настаивает на том, что случаи заболевания раком и ядерная радиация в этом случае не связаны.

　　Японское правительство признало в августе 2013 года, что по меньшей мере 300 тонн зараженной воды попадало в Тихий океан каждый день, поэтому проблема может существовать многие годы. При этом премьер-министр Японии Синдзо Абэ заявил международному сообществу, когда Япония подавала заявку на проведение Олимпийских игр -- 2020, что кризис был "полностью под контролем".

　　Также выяснилось, что Токийская энергетическая компания /TEPCO/ знала о многочисленных утечках в реакторе после цунами, однако намеренно не сообщала общественности этот факт до недавнего времени.

　　Эксперты предупреждают, что неправильная оценка долгосрочного влияния произошедшего может привести к недостаточному контролю за продуктами питания, а также чрезмерному оптимизму японского правительства и беспечному официальному отношению к последствиям катастрофы.