На что может рассчитывать военнослужащий в случае ранения или увечья, полученного при выполнении своих обязанностей?

　　Роман: Сначала проводится расследование. Если выяснится, что это боевое ранение, тогда армия оплачивает лечение, протезы и пенсию. В некоторых случаях пенсия военнослужащего такого же размера, как и та зарплата, которую он получал.

　　Михаил: Будут выплачивать пенсию по инвалидности и предоставят ряд льгот.

　　Георгий: Начать надо с того, что все солдаты легиона застрахованы.

　　Даже на тренировке вывих ступни — это больница, а там за пребывание платят €50 в сутки плюс к зарплате. Ранение в бою — это предоставление гражданства и €240 тыс. В случае гибели платят €600 тыс. ближайшим родственникам.

　　Перед миссией каждый раз заполняем что-то вроде завещания, где указываем, на кого хотели перечислить выплаты в случае нашей смерти.

Насколько сложно выстраиваются отношения с сослуживцами? Бывают ли случаи драк и проявления дедовщины?

　　Роман: Отношения с коллегами нормальные. Естественно, у пехоты, спецназа и рейнджеров несколько отличается менталитет, если сравнивать с остальными военнослужащими армии. Мы от них так же далеки, как, например, морпехи от флота.

　　Конечно, бывают драки, ведь здесь в пехоте женщины не служат, коллектив абсолютно мужской. Но это бывает редко, и дерущиеся никогда не устраивают разборок в униформе. Все выяснения отношений после работы. Дедовщины как таковой нет.

　　Раньше было нечто похожее, когда я начинал служить, но никакого рукоприкладства не было — только физические упражнения для «салаг» и только если новичок где-то «накосячил». Сейчас вышел закон, который абсолютно запрещает такие вещи, поэтому ничего похожего на дедовщину у нас уже нет.

　　Михаил: Все, как и в обычной жизни: кто-то сходится, кто-то нет. Драки бывают. Дедовщины нет.

　　Георгий: Отношения между солдатами строятся по-разному, но в основном дружно. Даже если возникают конфликты, все стараются решить мирно. Дедовщины никогда не бывает, все работают, и каждый делает то, что должен делать.

Вы лично участвовали в боевых действиях?

　　Роман: Да.

　　Михаил: В Ираке и побывал в Африке еще.

　　Георгий: Все легионеры так или иначе через это проходят… Я был в Нигере и Чаде.

В армии вашего государства массово служат как мужчины, так и женщины. Бывают ли романы на службе, возникают ли семьи?

　　Роман: Конечно, случается, что начинают встречаться люди, которые служат в одном батальоне. Иногда они даже женятся. По этому поводу в армии есть закон, который не допускает никаких отношений между офицерами и солдатами, а также между рядовым и сержантским составом. Если женщина-офицер все-таки забеременела от «неофицера», они обязаны пожениться в течение года. Так же обстоит дело с рядовыми и сержантами.

　　Михаил: Романы, как и браки, случаются. Обычно начальство разделяет такие пары по месту службы — чтобы они не служили в одном подразделении.

　　Георгий: В нашем полку есть три женщины, они парашюты зашивают. В целом, женщины здесь либо старые, либо страшные француженки. Я думаю, что нет романов. Мне такие женщины не нравятся, во всяком случае (смеется).

Сейчас отношения между Россией и странами НАТО серьезно осложнились. Готовы ли вы к тому, что вам придется вести боевые действия против российской армии, и как вы лично к этому относитесь?

　　Роман: Ваш вопрос по поводу того, буду ли я воевать со своими соотечественниками, не совсем актуальный в моем случае, так как в ближайшем будущем войны с Россией не будет. Ни у США, ни у России нет финансовых возможностей на полноценную войну друг с другом. Ну а вообще, даже если начнется, я уже на нее не попаду, так как я увольняюсь из армии в следующем году.

　　Михаил: Да, я все это понимаю, я к этому готов и с Россией воевать буду. Мне вообще без разницы, с какой страной воевать. Никаких особых чувств к РФ я не испытываю — только отвращение из-за того, что она совершенно не заботится о своих гражданах.

　　Георгий: Официально можно отказаться от участия в войне, если она идет против вашей страны. И я бы отказался, но Франция, думаю, не нападет на Россию.

Много ли вы знаете русских, которые служат в армии США или во Французском легионе?

　　Роман: В армии я знаю не менее двадцати человек. Они есть как среди солдат, так и среди унтер-офицеров и офицеров. А есть еще корпус морской пехоты и флот. Так что, думаю, русских служит в американских вооруженных силах довольно много.

　　Михаил: Человек двадцать знаю точно.

　　Георгий: Основная ударная сила Франции — это парашютный полк Иностранного легиона. А основная часть этого полка — это русские.