Во всех трех случаях одно общее - это исходный шок в виде падения цен на нефть, напоминает руководитель Экономической экспертной группы Евсей Гурвич, но каждый раз ЦБ использовал разные модели курсовой политики. В 1998 году курс был почти фиксированный. Но в условиях падения цен на нефть инвесторы ждали, что доллар начнет расти. Эти ожидания закладывались в доходность ГКО - ключевой инструмент финансирования бюджета. Правительство не могло заимствовать по таким высоким ставкам, и все кончилось дефолтом. В 2008 году было управляемое плавание, и ЦБ долго удавалось удерживать курс после того, как нефть рухнула. Но вера в доллар и тогда была велика — на поддержку рубля ЦБ пришлось потратить примерно $130 млрд резервов за один квартал. Процентные ставки в итоге все равно подскочили, что привело к высокому спаду производства. Нынешние попытки ЦБ удержать курс, пока не оправдывают ожидания.

　　Есть и другие различия. В 1998 году все быстро закончилось: «экономика была беременна ростом, все тяжелейшие реформы были позади, и мы были не одни - нам все помогали», рассуждает Николаев. В ходе глобального кризиса 2008-2009 годов «все [страны] тоже были в одной лодке». В обоих случаях – экономика восстанавливалась вместе с ценами на нефть. Сейчас ситуация другая и она много хуже, уверен эксперт: «С реформами проблема, мы так и не переструктурировали экономику, но самое главное – мы сейчас одни».

　　«Мы почти страна-изгой, и нам никто не будет помогать, на этот раз быстро все не закончится», - уверен Николаев. Все фундаментальные причины остаются: падение цен на нефть, рецессия и санкции. «Пускай, не в такой острой фазе, как сейчас, но все равно по нисходящей мы будем двигаться минимум 2-3 года», - прогнозирует эксперт.