Литературная встреча в Харбине

　«Любите ли вы театр так, как люблю его я»

　　В.Г.Белинский

　Любите ли вы Поднебесную?

　Любите ли вы Поднебесную так, как люблю ее я?

　Задрав шторку иллюминатора, чуть не ослепла: на меня таращилось наливное, жаркое, не по-китайски круглоглазое солнце. В Москве – час ночи, кому-то такое солнце, возможно, и снилось, а здесь наяву простирался обожженный этим красным солнцем великий Китай, а в нем – когда-то самый русский из китайских городов – Харбин.

　Впервые я попала в Харбин восемь лет назад, когда Римма Казакова – добрая, беззащитная, такая боевая Рэмо – пригласила в поездку с группой московский писателей, среди которых Владимир Войнович, Виктория Токарева, Евгений Попов, Анатолий Курчаткин. В обширной программе – Пекин, Сиань, Шанхай и города помельче. Когда поездка обрела реальный формат, я стала упрашивать Римму:

　- Отпусти на денек в Харбин! На поезде туда-обратно, как в Питер. У меня там дедушка жил и работал. Я его никогда не видела, но тут – такой шанс, печенкой чую! – может, могилку отыщу…

　- Подумаю! – отрезала Римма.

　Прошла неделя, звонит:

　- Вчера китайцы уточняли программу, ну я и сказала, что ты обязательно должна побывать в Харбине по семейным делам. Семья у китайцев – святое. И знаешь, - Римма вдруг захихикала, а потом и расхохоталась, - сработало. Они и билеты на поезд купят, и переводчика дадут. Я тоже с тобой поеду. Мне интересно.

　Разворот темы ошеломлял, спазмы перекатывались в горле, а внутренний голос, вдруг окрепший, вполне внятно диктовал последовательность будущих действий.

　Когда мы с Риммой вышли на платформу в Харбине, нас окружила стайка журналистов – зафоткали, защелкали, пронзительно заверещали, как базарные чайки, переходя из одной тональности в другую. Мужчина писательской внешности с хорошо прокрашенными черными волосами, в сером костюме и гладком синем галстуке – жарища несусветная! – подошел к нам, широко улыбаясь и протягивая руку. Рядом семенила очаровательная фарфоровая куколка с алыми губками и тоже в сером пиджаке. Мы поздоровались, и китаянка, держа лист А-4, стала читать на хорошем русском программу пребывания:

　- 9.00 завтрак, знакомство с особенностями региональной кухни.

　- 10.00 встреча с заместителем начальника Пресс-канцелярии Народного правительства провинции Хэйлунцзян.

　- 11.00 прием в Ассоциации писателей провинции Хэйлунцзян.

　- 12.00 посещение музея….

　- СТОП! – Римма бросилась наперерез неукротимому потоку плановых мероприятий, подкрепив интонацию энергичным жестом. – Стоп, дорогие коллеги! Мы, конечно, очень тронуты таким вниманием и очень признательны за сердечный прием, но вам должно быть известно, вам ведь звонили из Пекина…Зачем мы приехали в Харбин? Мы приехали, чтобы найти могилу Галиного дедушки, он здесь жил и здесь умер…Так что программу скорректируем по ходу пьесы, а насчет позавтракать – чем скорей, тем лучше…

　Вежливые китайцы и бровью не повели, рассыпались мелким горохом по машинам и – в ресторан.

　Не стану повторяться, с какими приключениями я нашла могилу деда. Об этом давно написано и в журнале «Континент», и в моей книге «Юрская глина. Путеводитель по семейному альбому в снах, стихах и прозе», и даже китайцы перевели этот сюжет и опубликовали в шанхайском журнале «Международная литература».

　Именно с этой находки в Харбине и началась, и пошла-поехала моя семейная сага «Юрская глина». Ведь сама эта находка была ничем иным как чудом! Или – судьбой, которая вела меня за руку в далекое чужеземное прошлое к незнакомому родному человеку.

　Мой двоюродный дед – Златкин Соломон Моисеевич, умерший в 1953 году, прожил в Харбине более 50 лет, и был хорошо известен. Свободный художник – как написано на полуразбитой надгробной плите – был кантором главной синагоги Харбина. Его голосом восхищался сам Федор Иванович Шаляпин, он пел Вертинскому, о нем еще сравнительно недавно вспоминали харбинцы, осевшие в Австралии, в Сиднее.

　С того дня Харбин – родной мне город, где сохранились дивной красоты православные храмы, а улицы наполнены звуками европейской «живой музыки», яркой иллюминацией, много красивых, хорошо одетых людей, особенно девушек и женщин. А о прелести китайских детишек известно всем.

　Харбин нанесен крупным пунсоном на мою личную «дорожную карту» наряду с Ногинском, Москвой, Николаевом, Ташкентом, Полтавой, Львовом, Волжским, поселком Салтыковка и деревней Полушкино.

　И снова – судьба ведет. Позади нелегкий 15-часовой путь: сначала восьмичасовой ночной полет Москва-Пекин, потом 5 часов ожидания в аэропорту Пекина и, наконец, двухчасовой полет по маршруту Пекин- Харбин.

　Я опять в Харбине, где проходит 1-й форум по сотрудничеству в области литературного обмена между Китаем и Россией, организованный по инициативе Народного правительства пров. Хэйлунцзян. Нас четверо: писатель Евгений Попов, прозаик и председатель Союза писателей Чечни Канта Ибрагимов, литературный критик Екатерина Иванова из Саратова и я. И еще – примкнувший композитор Юрий Потеенко, чья музыка очень украсила наши многочасовые речи. Вокруг – профессора-русисты китайских университетов, писатели, поэты, редакторы, издатели, организаторы сайтов и, конечно, начальники от литературы. Некоторых я помню по первой поездке, и они узнали меня…Среди них – «высококлассный писатель Китая» Мао Сюпу (Римма Казакова переводила его стихи) и ректор Литературного института при Шанхайском университете иностранных языков, хорошо известный русским литераторам Чжэн Тиу…

　Особый статус форуму придавали участие заместителя губернатора пров. Хэйлунцзян господина Сунь Яо, а также заместителя начальника пресс-канцелярии Народного правительства пров. Хэйлунцзян госпожи Тань Юйхун, начальника Секретариата Китайского сообщества иностранной литературы У Сяоду, председателя Ассоциации писателей пров. Хэйлунцзян Чи Цзыцзянь, главного редактора Северо-Восочного веб-сайта Лю Гоминь и другие фигуры литературного ландшафта.

　Говорили о разном, но всегда – о литературе, о переводах. Что сегодня переводить для китайских читателей? И что интересно русским? Пушкинская цитата «Переводчики – почтовые лошади просвещения» ( понимай – культуры) носилась в воздухе.

　Атмосфера форума была не просто деловой, она была очень дружеской, что делало нас, таких непохожих по менталитету, традициям и образу жизни, более понятными и созвучными.

　Очень чувствовалась ностальгия китайцев по русской культуре и по русским. С каким чувством и пониманием те, кому сегодня за 40, пели старинные русские и советские песни послевоенных лет: «Пряха», «Ой цветет калина», «Каким ты был», «Катюша», «Подмосковные вечера»… Не зря так высок конкурс на факультеты русского языка в университетах и пединститутах Китая. И дело не только в перспективном бизнесе, где очень востребованы специалисты с русским языком и переводчики. Мы общались и видели детей тех китайцев, которые когда-то в школе учили русский язык, а потом продолжили учебу в СССР в советских университетах и институтах. Это они знают, что «Пушкин – солнце русской поэзии», говорят и пишут об эмоционализме Белинского и …Бахтина, создав китайское общество Бахтиноведения и издавая журнал «Русская литература и русское литературоведение». Конечно, всё это очень много значит для культурного человека, особенно если он из России.

　Приятно удивила отличная организация форума, качественная работа переводчиков. Тон всему задавала профессиональная решительность и харизматичность заместителя губернатора пров. Хэйлунцзян. Выступая на открытии форума, он заявил о ежегодной работе по культурному обмену, о более активном взаимодействии русских и китайских писателей, об актуальности переводов современной литературы (романы, повести, рассказы, пьесы, стихи), об их издании на «бумаге» и размещении в Интернете на специальных русско-китайских сайтах, о постоянном обмене информацией из культурной и литературной жизни наших стран.

　Мы улетали из Харбина с огромной благодарностью всем организаторам – и в Москве, и в Харбине – Первого форума по сотрудничеству в области литературного обмена между Китаем и Россией. Мы все повторяли хорошо известную и многообещающую фразу: продолжение следует…

　Галина Климова,

　зав. отделом поэзии журнала «Дружба народов»,

　секретарь Союза писателей Москвы